На данной странице сайта Кавказ изложена информация о замечательных феноменах кавказской культуры - адатах и аталычестве. И если последнее не сохранилось до наших времён даже в рудиментарном виде, то кавказское обычное право - адат - действует и по сей день, хоть и в значительно усечённом виде, как часть местных обычаев и традиций, передающихся из поколения в поколение.
Адаты народов
Кавказа
Обычное право народов
Северного Кавказа, армян и тюрков.
Аталычество.
Адат (от арабского "адат" — обычаи, привычки) — у тюркских и северокавказских народов, а также у армян — обычное право (то есть право, основанное на обычаях). Адат представляет собой совокупность обычаев и народной юридической практики в самых разнообразных сферах имущественных, семейных и т. п. отношений.
Адат возник и существовал у мусульман в доисламский период, у армян, возможно, в дохристианский период. В исламский период за пределами Кавказа адат использовался в части, не противоречащей Корану. На Кавказе целый ряд норм адата использовался наряду с шариатом. Некоторые нормы адата сохраняют свою актуальность и в наши дни.
Адат у тюркских народов
Наиболее известным является адат у казахов, существовавший на огромной территории современного Казахстана. Именно на основе нормы обычного права, адата, была осуществлена кодификация обычаев при казахском хане Тауке-хане (1680—1718 гг.). Собранное воедино и названное им Жеты Жаргы (Семь уложений) законодательство обязан был знать каждый бий — судья, и аксакалы казахских родов и племен.
Нормы обычного права, в том числе и Жеты Жаргы, постоянно пополнялись и совершенствовались в процессе судебной деятельности ханов, султанов и особенно биев-судей. При этом была развита и прецедентная практика, решения наиболее авторитетных становились обязательными прецедентами.
До Жеты Жаргы у казахов существовал другой, более древний свод узаконений основанный на обычном праве — адате, называемый казахами «Чистая дорога хана Касыма» (каз. «Касым ханнын каска жолы»), которые не были записаны и существовали в устном виде, это было в Казахском ханстве при хане Касым-хане (1455—1522).
Адаты горцев Северного Кавказа
Как уже говорилось, адат — это так называемое обычное право, установленное обычаем, и совокупность традиционных норм северокавказских горцев, передаваемая из поколения в поколение. Адаты — неписаные законы, их исполнение было абсолютно обязательным, а неисполнение сурово наказывалось общественным сельским сходом. По мере исламизации народов Северного Кавказа (с XVI-XVII в.) к адатам стали добавлять нормы мусульманского теологического права — шариата.
Наиболее яркой нормой обычного права на Северном Кавказе представляется повсеместно распространенная кровная месть. Поводом для кровной мести были убийство, ранение, похищение девушки, захват земли, оскорбление гостя, чести, домашнего очага, почитавшегося у горцев, и т.д.
Будучи обычаем родового строя, кровная месть сохранилась у некоторых народов до сих пор — в частности, у дагестанцев и вайнахов. В Дагестане, по сведениям А.В. Комарова, адаты в конце XIX — начале XX вв. позволяли убить своего кровного врага, нападающего грабителя, пойманного на месте преступления вора, похитителя женщины.
Кровомщение допускалось между лицами одного сословия, за убийство раба виновный платил только штраф. Право и обязанность преследовать убийцу или примириться с ним, как правило, принадлежали ближайшему родственнику убитого. Примирение могло совершиться не раньше, чем через год после преступления, и вес это время убийца должен был находиться в изгнании и скрываться от мщения.
Кровная месть была долгом и делом чести для всех членов рода пострадавшего, бывали случаи, когда она прекращалась — в случае непримирения — лишь после полного уничтожения одного из враждующих родов.
В дореволюционной литературе приводится парадоксальный пример, когда в соответствии с адатами в одном из дагестанских селений кровомщение между двумя родами — тохумами длилось более 200 лет, а началось оно… в ссоре за курицу.
Этнограф-кавказовед Л.И. Лавров опубликовал рассказ чеченского писателя Х.Д. Ошаева о том, как он со своими родственниками прошел через процедуру примирения кровников. Дело происходило при Советской власти, и Чечено-Ингушская республиканская комиссия по примирению кровников предварительно опросила всех Ошаевых. После согласия Ошаевых (мстителей) па определенный день были вызваны все мужчины враждующих фамилий, включая военнослужащих.
В присутствии членов комиссии, прокурора республики, почетных стариков селения и тысяч собравшихся зрителей обе враждующие стороны выстроились в шеренги друг против друга. После обращения председательствующего рукопожатиями обменялись сначала старейшие из враждующих фамилий, затем остальные мужчины по старшинству.
Если хотя бы один мальчик не подал руку врагам, примирение не могло состояться. Но все обошлось — примирение состоялось, после чего получившие прощение кровники Ошаевых устроили угощение для них и гостей.
Это не романтическая экзотика. Это нормы выработанного веками саморегулирующего обычного права, основанного на мудрости народа и дающего возможность достойного примирения даже кровных врагов. Вряд ли мы преувеличим, если скажем, что эффективность обычного права горцев была для них несомненно выше современных часто изменяемых государственных законов.
Путешествовавший по Северному Кавказу в 1781-1783 гг. квартирмейстер на русской службе Штедер писал о кровной мести у осетин: «Кровавая месть и самовольные действия были обязательны среди семей; позор и презрение продолжались до тех пор, пока эта обязанность не была выполнена. Мщение, грабеж и убийство считались добродетелью, вследствие чего погибать считалось славным».
Обычай кровомщения универсален для обществ, находящихся на стадии родового строя или сохранения его остаточных явлений, о чем писал крупный этнограф-кавказовед М.О. Косвен: «Забота о самосохранении заставляет весь род вставать на защиту, хотя бы обиженным был лишь один из членов рода. Месть становится долгом, делом чести, священной обязанностью». Существование этого обычая на Кавказе, хотя и в видоизмененных формах, говорит об архаичности и стойкости традиционной общественной жизни у некоторых горских народов Северного Кавказа.
Сказанное объективно подтверждается у чеченцев наших дней бытованием явления, тем же М.О. Косвеном квалифицированного как «война — грабеж»: погоня за чужим добром, жажда обогащения. Формой ее воплощения является набег на ближних и дальних соседей, для чего из воинственных мужчин создастся дружина во главе с военным вождем (у чеченцев «бячча»). Факты подобных грабительских набегов, особенно на Ставрополье, хорошо известны. По Косвену это явление характерно для строя военной демократии, т.е. для периода постепенного упадка родового строя.
Ярким материальным выражением некоторых черт родового строя и опасностей, с ним связанных, в том числе кровной мести, могут быть высокие боевые башни в горных ущельях Балкарии, Осетии, Чечено-Ингушетии, Дагестана. Видная издалека башня на скале — характерная черта горного пейзажа, и это было подмечено М.Ю. Лермонтовым:
В глубокой теснине Даръяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале.
В случае опасности в башне укрывались, деревянную лестницу с первого этажа поднимали, и башня делалась неприступной. Особенно совершенными формами отличались башни ингушей — высокие, стройные, с пирамидально-ступенчатыми перекрытиями, они украшают горные селения и образуют в них целые ансамбли (например, Таргим, где был и христианский храм). Жили в массивных жилых башнях, тоже своего рода каменных крепостях.
Встречаются в горах и каменные замки, например, Вовнушки в Ингушетии и Цамад в Осетии, в горных теснинах вырабатывается своя специфическая и рациональная народная архитектура. Следует заметить, что адыги своей каменной архитектуры не выработали, единственным исключением может быть башня XVI-VII вв. Адиюх на берегу р. Б. Зеленчук в Карачаево-Черкесии (хотя черкесское ее происхождение не доказано). Экологические и социальные условия, в которых на предкавказской равнине пребывали черкесы и кабардинцы, были иными.
Вайнахские адаты
Согласно исследованию учёных, к началу XIX века союзы тейпов (тукхумы) имели каждый свой свод адатов. По общим правилам гражданские дела разбирались на основе шариата, а уголовные на основе адата. Также возможно разделить, например, чеченский народ на две основных категории по степени восприятия адатов и шариата (как противоборствующих правовых систем): равнинные тейпы и горские тейпы (тейпы Ичкерии — исторической горной местности на стыке границ Дагестана и Чеченской республики).
При этом выяснится, что горские тукхумы являются менее исламизированными в вопросах исторического правового поля, так как ислам проник в их культуру значительно позже, чем его восприняли равнинные тейпы — разница составляет, по примерным оценкам историков, 150 лет.
Адаты народов вайнахской группы были задокументированы в XIX веке на русском языке, и изданы в 1882 году. Согласно некоторым мнениям, данные своды законов были более жесткими, нежели законы других, не-вайнахских народов, так как испытали на себе сильное влияние норм поведения и правил княжеских адатов Надтеречья.
Как правило, адат не дополняет исламские законы шариата, а расходится с ними или даже замещает их, что особенно ярко видно на примере Северного Кавказа. Адат, например, у многих народов Кавказа включает законы кровной мести или кровного братства, хотя с точки зрения ислама это абсолютно недопустимо. Пророк Мухаммад высказывался категорически против применения кровного возмездия, которые были во времена язычества.
Аталычество
Этот термин обозначает передачу детей на воспитание в другие семьи. Обычай аталычества (тюрк, «аталык» — названный отец, форма искусственного родства) существовал у адыгов, абазин, балкарцев, карачаевцев, ногайцев, осетин. Он не зафиксирован у вайнахских народов, что объясняется (по Я.С. Смирновой) неразвитостью у них феодальных отношений, — аталычество свойственно больше феодальной среде, хотя были случаи аталычества между феодалами и крестьянами.
Адыгские князья отдавали детей на воспитание своим вассалам, у кумыков феодалы отдавали своих детей первостепенным узденям, осетинские феодалы отдавали их кабардинским, последние — кумыкским и т.д. Срок пребывания ребенка в доме аталыка устанавливался для мальчика до 8-13 лет (иногда до 17-18), для девочки до 12-13 лет.
Аталык учил своего питомца правилам поведения и физическим упражнениям, стрельбе, обращению с оружием, верховой езде и т.п. — всему, что необходимо аристократу и воину. Девочку воспитывала жена аталыка, обучая се рукоделию и другим хозяйственным работам, этикету. После окончания срока воспитания выросший питомец возвращался торжественно в семью с подарками (конь, оружие, одежда). Семья также одаривала аталыка.
У многих народов Кавказа существовала иная форма аталычества, когда с целью прекращения кровной мести из рода убитого род убийцы похищал ребенка и воспитывал его. Штедер писал: «Кровная месть прекращается, если убийца похищает сына убитого, становиться его приемным отцом и воспитывает его. С помощью такого средства примиряются самые мстительные семьи». Возвращение ребенка через несколько лет с подарками означало прекращение вражды, между семьями и родами устанавливались родственные отношения.
Аталычество укрепляло устои и связи феодального класса, одновременно расширяя их до рамок феодальных союзов тогда, когда аталыческие отношения устанавливались между семьями соседних народов. Обычай аталычества в XX в. сошел на нет и сейчас не существует.
(Окончание в правой боковой колонке.)
Кавказские адаты
(Окончание.)
Уголовное право кавказских горцев
Сам обиженный или любой из членов его рода имеет право обратиться к насильственному захвату имущества обидчика или кого-либо из членов его рода. Такое допускаемое адатом самоуправство известно на западном Кавказе под именем "баранты", а на восточном - "ишкиля".
Под обидами личными горцы понимают такие преступные действия, в которых обиженным, по их воззрениям, является не частное лицо, но весь его род (убийство, увечье, поранение, оскорбление семейной нравственности). Такие обиды влекут за собою кровомщение. Последнее составляло обязанность не одних ближайших родственников-наследников, но и каждого, кто входит в состав одной с ними родовой группы. Род мстил роду, аул - аулу.
Всякая личная обида, хотя бы она была вызвана необходимостью самозащиты, неосторожностью или случаем, причинена была сумасшедшим, даже животным, имела своим последствием кровную месть, причем уклониться от мщения, допустить обидчика к выкупу грозящего возмездия - считалось позором. Таково было положение уголовного права кавказских горцев в древний период.
Позднее, под влиянием различных культурных влияний и, главным образом, шapиaтa, а также по причине всеми сознаваемой необходимости положить предел неограниченности кровомщения, грозившей истреблением враждующих родов, горцы отступили от вышеизложенного взгляда на кровную месть. Вместо неограниченного самосуда родов начинает пробиваться начало личной ответственности.
Район действия кровной мести, простиравшийся на весь род, начинает ограничиваться ближайшими родственниками преступника и его жертвы. Только последние считаются канлы, т. е. подлежащими мести, все же прочее родичи отвечают только имущественно.
Вместо неограниченности мести в адат начинает проникать учение о равенстве возмездия и о том, что преступность лежит не столько в материальном вреде, причиненном частному лицу, семье или роду тем или другим действием, сколько в злой воле виновника.
С проникновением в адат понятия умысла прежняя всеобщность кровомщения должна была ограничиться случаями умышленных убийств, увечий и поранений.
Вместе с тем устанавливается воззрение, что убийство и ранения при необходимой обороне, убийство вора или грабителя в момент совершения им преступного действия, убийство застигнутого на месте прелюбодея не дают повода к возмездию; что в применении кровомщения к обидам должна быть установлена известная градация; что размер возмездия измеряется тяжестью обиды и что неосторожные и случайные действия, как бы значителен ни был причиненный ими вред, подлежат возмездию в меньшей степени, чем предумышленные, а убийства, поранения и увечья, нанесенные животными или неодушевленными предметами, при отсутствии вины со стороны их хозяина, и вовсе ненаказуемы.
С принятием адатом вышеупомянутых начал, народное воззрение на бесчестье, постигающее того, кто не смыл обиды кровью, заменяется более человечным учением о чести, ожидающей того, кто простит кровника под условием выкупа и тем более - помимо него. Вместе с этим вырабатываются адатом различные способы достигнуть примирения с родом обиженного.
У разных народов Кавказа уголовное право находится на различных ступенях развития. Наиболее близко к древним воззрениям стоит уголовное право в обществах Гунибского, Даргинского, Андийского и частью Кайтаго-Табасаранского (Верхний Кайтаг) округов Дагестанской области. Здесь нет различия между умышленным и неумышленным убийством; всякая личная обида вызывает неограниченное кровомщение, разорение всего имущества виновного, его семейства и его рода и изгнание из аула не только убийцы, но и всего его семейства.
Аналогичны адаты тушин, хевсур, пшавов, сванетов, чеченцев, ингушей, кумыков и казикумухцев. Не различая неосторожного, нечаянного и преднамеренного убийства, адат допускает здесь замену крови выкупом, принятие или непринятие которого всецело зависит от потерпевшей стороны.
В Аварском округе Дагестанской области адат, допуская еще "поток и разграбление", различает неосторожное и случайное убийство от умышленного и требует кровной мести на началах талиона только для последнего. В Капучинских обществах Гунибского округа, Дагестанской области, в Кюринском и Самурском округах той же области, а также в Кабарде, и для этого рода убийств допускается выкуп, в строго определенном размере.
Еще дальше пошли адаты уцмийства, которые различают не только неосторожное и умышленное убийство, но имеют понятие о покушении, подстрекательстве, квалификации преступлений и т. п., причем устанавливают случаи, когда виновные вовсе не отвечают за кровь (убийство кровника, убийство при необходимой обороне и др.).
Литература. М. М. Ковалевский, "Закон и обычай на Кавказе" (М., 1890); его же, "Современный обычай и древний закон" (М., 1886); А. В. Комаров, "Адаты и судопроизводство по ним"; М. Ковалевский, "Дагестанская народная правда" ("Этнограф. Обозр.", 1890 г., № 1); Ф. И. Леонтович, "Адаты кавказских горцев". Различные адаты горцев напечатаны главным образом в "Сборнике сведений о кавказских горцах" (т. I - Х, Тифл., 1868-81).
Л. Гидулянов
Тема: Адаты, или обычное право народов Северного Кавказа, армян и тюрков, аталычество, аталык, мусульмане, шариат, адат и кровная месть.
Мусульмане, шариат, адат, кровная месть, аталычество.
